17 июля должно стать Днём Скорби: Прости нас, Государь!

Автор: Михаил Смолин
Паломники у Храма-на-Крови в Екатеринбурге перед крестным ходом, посвященным 100-летию со дня убийства Царской Семьи. Фото: Донат Сорокин/ТАСС
В русской эмиграции сложилась хорошая традиция — 17 июля, день убийства Государя и Его Семьи — воспринимать как День Скорби

Слово «скорбь» в русском языке имеет много значений. Это и болезнь, и страдание, и печаль, и ощущение утраты, и горе, и несчастье, и тяжёлое переживание.

Всё это имеет отношение к сегодняшнему Дню Скорби. Дню вероломного убийства Помазанника Божия, Царя Николая Александровича, всё своё царствование удерживавшего разрушительное зло революции от выплескивания на просторы России и всего остального мира. 

Только после этого убийства революция по-настоящему вошла в свою кровавую сатанинскую силу. Только после этого злодеяния появился тот самый всадник апокалипсиса, тот самый «конь бледный» из Откровения, имя которому «Смерть»:

и вот, конь бледный, и на нем всадник, которому имя «смерть»; и ад следовал за ним; и дана ему власть над четвертою частью земли — умерщвлять мечом и голодом, и мором и зверями земными».

(Откровение 6, 7-8).

Революционный, смертоносный «всадник» произвёл настоящую полномасштабную репетицию апокалипсиса в отдельно взятой стране под названием Россия. Предсказанный и описанный поэтом Серебряного века такими словами:

Люди! Вы ль не узнаете божией десницы! Сгибнет четверть вас — от мора, глада и меча!».

Всё это имеет отношение и ко всему советскому периоду — периоду Русской Скорби. Периоду, полному скорбных переживаний для русского народа, который не смог, не захотел оградить своего Государя, свою Родину от революционных преступников всех мастей, от либеральных до социалистических. Периоду, погрузившему нашу Родину на долгие семьдесят лет в скорбную ночь советской смуты. Социальной болезни, доведшей русскую нацию до физического и духовного истощения. 

Император Николай II с семьей. Фото: www.globallookpress.com

Исход из смуты. Покаяние как изменение сознания

У нас очень любят издеваться над призывами к покаянию. Осмеивать их с «высоты», как говорят, «достижений» двадцать первого века.

Но из всех скорбей, которые нас постигли за последние сто лет и которые так разнопланово способен описать русский язык, имеющий своим основанием язык богослужебный, церковнославянский, возможен только один выход, один исход — путь покаяния. Путь, по смыслу означающий не столько всевозможную болтовню на эту тему, сколько деятельное переосмысление, практическую перемену сознания, усилие к духовному прозрению.

Когда мы говорим о покаянии, просим прощения у тех, кто был убит во времена большевистских гонений, мы, прежде всего, просим у Бога изменить самих себя. Просим переменить наше всё ещё достаточно гуманистическое, либерально-социалистическое, революционное, поврежденное общественное и личное сознание. Просим укрепить расслабленную грехами волю для изменения наших мыслей и наших целеполаганий. Просим дереволюционизировать наши жизненные пути. 

Только три процента граждан России сказали, что кровь Государя и на их руках

Изживание революционного сознания - процесс долгий, дереволюционизирование сознания в нашем обществе идёт небыстро. Этот процесс хорошо иллюстрирует соцопрос «Царская семья: общественная оценка спустя столетие», проведенный ВЦИОМ. Он состоял из двух вопросов, на которые можно было дать только один ответ из предложенных вариантов.

Первый вопрос был сформулирован так:

Какие чувства у Вас вызывает последний российский император Николай Второй?»

Накануне Дня Скорби Государь «вызывает скорее симпатию» у 43% наших сограждан, у 22% продолжает «вызывать скорее антипатию», у 4% — «сочувствие, жалость». Безразличными к Императору оказались 7%, раздел, обозначенный как «другое», выбрали 2% и, наконец, 22% — вообще затруднились с ответом на этот вопрос.

Здесь вариант «сочувствие, жалость» с моей точки зрения является, в свою очередь, разновидностью ответа «вызывает скорее симпатию». Зачем он выделен в «отдельную строку», совершенно не понятно. Так же непонятен и пункт «другое», который вполне при своём отсутствии с легкостью распределил бы голоса между пунктами, посвященными «симпатии» и «антипатии».

Памятный камень под Екатеринбургом на месте шахты, где были погребены тела святых Царственных мучеников и их верных слуг. Фото: Blue Cat Studio / Shutterstock.com

Второй вопрос от ВЦИОМ звучал более четко и определенно:

Скажите, пожалуйста, с каким утверждением Вы в большей степени согласны?»

Были даны четыре варианта ответов:

  • «Расстрел царской семьи — справедливое наказание» — позиция людей, готовых и сегодня разделить ответственность большевиков за кровавое злодеяние столетней давности. Они готовы сказать, что кровь Царя, Царицы и их детей не только на большевиках, но и на их руках. Только эти три процента в нашей стране являются сегодня упертыми богоборцами и настоящими большевиками.
  • «Смертная казнь — наказание слишком большое» — позиция людей, не сведущих в эпохе и продолжающих находиться под воздействием революционных мифов о Государе. Их 29%, и они не готовы повторить большевистское злодеяние, но находятся ещё далеко от покаянного настроения и пересмотра своих взглядов.
  • «Расстрел царской семьи — чудовищное, ничем не обоснованное преступление». Пункт, набравший подавляющее количество голосов — 57%. Именно такое количество граждан России сегодня деятельно переосмыслило, дереволюционизировало своё сознание. И тем самым принесло плоды покаяния.
  • «Затруднились с ответом» 11% наших сограждан, явно живущих вне контекста русской истории. Им мало интересна страна с названием «Россия». Они всецело погружены в свои мелочные вопросы материального бытия и редко-редко выходят за рамки чисто физиологических потребностей.

    • К столетнему рубежу, Дню русской Скорби, посвященному покаянной памяти непонятого русским обществом начала XX столетия Императора Николая II, мы подошли с общенациональным консенсусом в том, что убийство Царской семьи есть либо чудовищное преступление, либо, по меньшей мере, неадекватное наказание.

    Восемьдесят шесть процентов наших соотечественников осуждают действия большевиков 17 июля 1918 года. И, так или иначе, в большей или меньшей степени, скорбят о произошедшем сто лет назад. В заключение скажу, что эта цифра в 86% почти совпадает с числом патриотов (92%) в России. Настоящий патриот, любящий своё Отечество, не может радоваться и поддерживать убийство своих Государей. Всякий цареубийца и поддерживающие их «попутчики» не являются патриотами России.

    С голгофы Царской семьи началась настоящая общенациональная русская голгофа в XX столетии. А потому день 17 июля должен стать в национальном календаре Днем Скорби для всего Русского мира.

    Новости партнеров

    Читайте также