Хороший Трамп, плохой Зеленский, злой Путин: Сценарии переговоров, которые войдут в историю

США надеются, что Владимир Путин всё-таки прибудет на переговоры в Стамбул собственной персоной, тогда туда приедет и Дональд Трамп, заявил спецпосланник Трампа Келлог.

Встреча обещает стать незабываемой. Воспалённое воображение журналистов невольно воспаряет в эмпиреи и видит оттуда вещие сны.

Сценарий первый: "Большой куш"

Все приезжают. Путин — ветеран с усталыми глазами, повидавшими крах многих империй. Зеленский — в яркой рубашке с заряженным кольтом и заготовленным монологом на устах, острым, как во времена КВН. И, конечно, Трамп — в роли шерифа, который ещё не выбрал сторону, потому что любит только себя (и немного нефть).

В этом сценарии происходит невозможное: стороны садятся за стол, и к наступлению ночи на берегу Босфора из пены политических битв рождается новое мирное соглашение. Может, слегка грязноватое, может, не совсем однозначное — самое главное, чтобы оно работало. Все разъезжаются, и каждый называет победителем себя. В мировой прессе истерика, Набиуллина отчаянно пытается сдержать растущий рубль, зерно дешевеет.

Политологи гадают по звёздам, что дальше — новый ковид, индо-пакистанская ядерная война, нашествие инопланетян? Рынки растут. Мемы текут рекой. Военкоры и срочносборщики пытаются переквалифицироваться в управдомы.

Сценарий второй: "Соло на закатанной губе"

Переговоры срываются. В последнюю минуту Трамп по своим каналам получает инсайдерский сигнал, что миром не пахнет, и не едет, чтобы лишний раз не напоминать всем "я остановлю войну за 24 часа". Россия отправляет на встречу Мединского с толстой папкой архивных материалов по истории Украины. Зеленский приезжает, отрастив щетину пострашнее, в бронике на свитер, отказывается от встречи с Мединским и бегает по коридорам в поисках Путина, уже заранее зная, что его там нет, и замирая в эффектных позах перед фотографами.

Журналисты в драматическом экстазе. CNN взахлёб смакует "гладиатора из Киева". Политологи и подписчики устало вздыхают, и эхо повторяет за ними: "Мать… М ать….".

Мира нет, но есть новый виток мобилизации по обе стороны фронта.

Сценарий третий: "Дьявол носит балаклаву"

Самый изощрённый. Все три фигуранта приезжают. Стороны согласовали общее поле, пролоббировали каждую запятую. Трамп уже прикидывает свою фотку на обложке Times и заголовок:

Человек, заключивший сделку века.

И тут начинается спецоперация под кодовым названием "Ще не вмэрла". Зеленский, как в Овальном кабинете, вдруг заявляет, что "сидеть за столом с убийцей аморально", что "Украина не торгует принципами" и что "Америка не может быть посредником, если она делает ставку на преступника".

Трамп теряется — тут нужен находчивый старина Вэнс, но он был слишком занят Индией. Путин каменеет, его рука тянется к поясу, но маузер пришлось сдать в гардеробе. Переговоры сорваны. Медийный ад разгорается за секунды, чтобы забыться через сутки, но пока что все выглядят дураками, переставшими понимать, кто чего хочет. И только утро следующего дня напоминает о несбывшихся надеждах, пока уставшие солдаты привычными движениями заново снаряжают магазины автоматов. 

А теперь серьёзно

Уже известно, что в Стамбул точно приедет Сергей Лавров — тяжёлый линкор российской дипломатии, мастер "мягкой грубости". Но будет ли от этого толк, когда на кону вопросы, трудные до степени нерешаемости?

Темы на столе — жёсткие и конкретные: спорные территории, Запорожская АЭС, доступ Украины к Днепру и Чёрному морю. Если верить посланнику Трампа Стиву Уиткоффу, речь идёт не о косметике, а о хирургии. Значит, торг будет тяжёлым, позиции сторон практически несовместимы и взаимоисключающие. Вопрос: на что каждая сторона действительно готова в борьбе за свои интересы?

Территориальный вопрос

Россия считает Херсон, Запорожье, Донецк и Луганск своей исторической территорией и, чтобы отрезать себе путь к отступлению, внесла их в Конституцию.

Украина тоже считает их своими — и тоже исторически и политически. История-то у нас одна на двоих, хотя и разделилась 30 лет назад надвое.

Проблема в том, что ни одна из сторон не может уступить эти территории, не потерпев морального и юридического краха. Ни один из лидеров не может перед лицом своей нации повторить жест управдома Бунши: "Кемская волость? Да забирайте".

Поэтому вероятные сценарии не блещут простотой.

• Первый — компромисс между де-факто и де-юре. Москва сохраняет контроль над частью территорий, но временный статус фиксируется в соглашении без юридического признания.
• Второй — "модель двух Корей": линия прекращения огня плюс заморозка спора с открытой концовкой на неопределённо долгий срок, почти навечно.
• Третий — обмен несовпадающими формулировками без сдачи позиций: Россия признаёт "территории под особым управлением", Украина — "территории под временной оккупацией". И гордо разойтись по углам.

Но есть и фактор США: если Россия требует Одессу, это вопрос уже не обороны, а новой экспансии и нового передела мировой карты, а с ней и экономики. А значит, шансов на соглашение становится исчезающее мало.

Запорожская жемчужина: Свет в обмен на стабильность

ЗАЭС — самый легко "торгуемый" актив в сделке. Ни одна сторона не хочет нового Чернобыля, и обе заинтересованы в работе станции под контролем, без опасных провокаций. Уиткофф назвал станцию "своего рода жемчужиной" — она в состоянии производить большой объём электроэнергии.

Что до России — уж если можем бесплатно снабжать энергией Абхазию, поделимся и с Украиной. Вопрос, хватит ли этого Киеву.

Компромисс может быть оформлен в совместном управлении станцией через международный орган (МАГАТЭ). Официально она будет в собственности России, фактически будет осуществлять снабжение Украины, возможно, по льготному тарифу.

Но и здесь Одесса остаётся камнем преткновения.

Днепр и выход к морю: география как приговор

Россия, по словам Уиткоффа, хочет контролировать водные пути Украины, для которой Днепр — стратегическая возможность выходить в океан через Средиземное море. Судя по такой постановке вопроса, Киеву грозит геоэкономический удушающий манёвр Москвы, потеря выхода к морю, потеря портов и экспорта зерна, зависимость от внешнего транзита через Молдову и Румынию — и в конце концов потеря геополитического статуса.

Компромисс, по всей видимости, возможен только в форме международного контроля над логистикой: чтобы водные пути стали нейтральной зоной под наблюдением международных сил ООН, через которую Украина получает гарантированный доступ к торговле.

Однако мы хорошо помним по истории Югославии, как легко "голубые каски" превращаются в белые перчатки, с помощью которых Запад решает самые грязные задачи.

Пойдёт ли на это Москва, особенно учитывая, что на кону воссоединение с заждавшимся, висящим на волоске Приднестровьем?

Что с того?

Перед Россией стоит трудный выбор. Но перед миром — не менее трудный. За каждым пунктом повестки переговоров в Стамбуле — судьбы стран и народов, границы на картах и в душах, развилки сценариев будущего, которое в худшем случае может и не наступить.

В конечном итоге всё сводится к простому вопросу — чья воля окажется сильнее, кто больше кинет на чашу весов истории.

А нам остаётся только продолжать делать каждый своё дело, говорить правду, поступать по совести — и ждать, когда из Стамбула вернутся не с очередным мемом, а с чем-то похожим на надежду. Молиться, работать и жить.