Какой будет ключевая ставка после 14 сентября?

На экономическом форуме во Владивостоке Андрей Белоусов ответил на вопрос журналистов о возможном повышении ключевой ставки, которое будет обсуждаться на заседании ЦБ в пятницу 14 сентября:

«Возможность есть, есть и некие основания для этого, но я считаю, что это будет крайне нежелательное действие, потому что оно затормозит инвестиционную активность и экономический рост, а также приведет к дополнительным расходам бюджета».

Между тем глава Центробанка Эльвира Набиуллина, по сути, уже анонсировала повышение ключевой ставки: «Сейчас, скажем так, не много факторов... они отсутствуют, которые бы говорили за снижение ставки». А вот факторы «за повышение», по ее словам, присутствуют – и в первую очередь это, конечно, падение рубля.

Рубль как товар

Современные валюты являются видом высоколиквидного товара. Возьмем, к примеру, табуретки. Выпустили много табуреток – рынок затоварен, цена падает. Перестали выпускать табуретки – возникает дефицит, цена растет. Это в полной мере относится и к валютам – например, рублю.

Если есть некий конкурентный рынок производителей табуреток, цена на них достаточно быстро стабилизируется на уровне «себестоимость плюс принятая в этой экономике норма прибыли». Если же производитель – монополист, он может удерживать цену сколь угодно высокой до тех пор, пока не возникнет риск, что потребитель перейдет на альтернативы – венские стулья или кресла-мешки. Впрочем, с помощью административного ресурса можно обязать всех жителей в обязательном порядке сидеть только на табуретках и ни на чем ином.

Центробанк России – монополист выпуска рублей, причем монополист с существенным административным ресурсом. Но после того как была прекращена практика поддержания «валютного коридора» (волюнтаристски назначенного диапазона допустимого курса рубля к основным валютам) у него осталось лишь два основных механизма регулирования цены собственного товара: во-первых, контроль эмиссии (выпуска новых денег), во-вторых, ключевая ставка.

Как контролируют курс рубля

С первым параметром все ясно: чем больше выпущено денег, тем они дешевле. Это связано и с размытием их обеспечения, и с товарными свойствами валюты. Когда банки печатают деньги опережающими темпами, чтобы затыкать дыры бюджета, это приводит к обесцениванию валюты, к высокой инфляции. То, что происходило в 1990-х у нас, что происходит сейчас в Венесуэле. В России денежная масса, обозначаемая индексом М2, растет на 9–12% в год – быстрее, чем цены, но к разгону инфляции это пока не приводит. Дело в том, что отношение М2 к годичному ВВП (валовому внутреннему продукту страны) у нас только подбирается к 50%, тогда как, например, в Китае зашкаливает за 200%. Проще говоря, рублей в российской экономике мало, и часть специалистов, возглавляемых советником президента Сергеем Глазьевым, считает это едва ли не основным препятствием на пути развития страны.

Влияние ключевой ставки на стоимость валюты более сложное. Ставка эта декларируется в процентах годовых, по которым банки могут сделать краткосрочный заем в ЦБ. Роль ключевой ставки стала особенно важной после того как российская банковская система потеряла доступ к дешевым западным деньгам.

Вспомним декабрь 2014 года. Уже действуют первые санкции, стоимость нефти падает, рубль обесценивается на глазах. 26 ноября доллар стоил 45 рублей, 13 декабря – уже 57 рублей. В ночь на понедельник 16 декабря Центробанк поднимает ключевую ставку с 10,5% до 17,0%. Рубль по инерции дорожает еще два дня, до спекулятивных 67,8 рубля 18 декабря, после чего начинается коррекция: 27 декабря доллар дешевеет до 52 рублей. Новый спад рубля начинается уже в январе с пиком 69,7 рубля 3 февраля, а потом рубль укрепляется вплоть до конца мая.

Что происходило? Безусловно, рубль зависит, в первую очередь, от курса нефти (два года спустя падение барреля эталонной Brent до $28 за баррель привело к доллару по 80,6 руб.), но в то же время рост ключевой ставки приводит к удорожанию валюты в силу снижения ее доступности. Чем дороже становится заем рублей (а 17% – это, согласитесь, никак не нынешние 7,25%), тем дороже сами рубли. После снижения ключевой ставки рубль обычно немного проседает.

Таким образом, ключевую ставку поднимают, когда необходимо поднять курс национальной валюты. Очевидно, что существенное обесценение рубля в августе 2018 года тревожит Центробанк, и ведомство Эльвиры Набиуллиной намерено удержать рубль хотя бы на отметке 70 рублей за доллар проверенным путем – через ставку.

«Это не развитие экономики»

Большинство специалистов поддерживают Белоусова, а не Набиуллину. Так, эксперт комитета Госдумы по финансовому рынку Ян Арт говорил Царьграду еще два месяца назад:

«Инфляция вновь может выйти из-под контроля. На это влияют санкции, ситуация с топливом. Набиуллина заинтересована, прежде всего, в закреплении главного результата и «подморозит» рынок. Развитие, если говорить в общем, – это ставка 1%. А 7% – это однозначно не развитие экономики. Есть противоречие между интересами развития и ставкой».

На самом деле все не так однозначно. Недаром американская ФРС постепенно поднимает свою ставку – это укрепляет доллар. Но США – страна с отрицательным платежным балансом (самый большой «минус» в мире), она покупает намного больше, чем продает, и чем дороже ее валюта, тем дешевле обходится импорт. Россия же – ярко выраженный экспортер, и ослабление национальной валюты нам скорее выгодно.

В этом плане интересно замечание Андрея Белоусова о том, что подорожание рубля «приведет к дополнительным расходам бюджета». Россия получает огромные долларовые доходы от экспорта, и чем дешевле рубль относительно доллара, тем проще исполнить бюджет. Еще недавно мы, продав, скажем, 100 миллионов тонн нефти, конвертировали полученные доллары в рубли по 60 рублей. Теперь та же самая нефть по той же долларовой цене дает нам на 16,6% больше – ведь доллар стоит уже 70 рублей. Так планово убыточный бюджет 2018 года постепенно стал профицитным: подорожала нефть, просел рубль.

Соответственно, если рубль укрепится (а рост ключевой ставки при стабильной стоимости нефти к этому приведет), доходы бюджета снизятся. Именно это и имел в виду Белоусов, говоря о «расходах». Создается ощущение, что помощник президента уже имеет четкий план применения сверхсметных доходов 2018 года и не настроен поступаться даже частью их. А ведь рядовому русскому человеку, не связанному с экспортным бизнесом, макроэкономические соображения не интересны. Ему-то как раз нужен сильный рубль – доступнее импортные товары, дешевле отдыхать за границей… И это тоже необходимо учитывать.

Но для Центробанка главный целевой показатель – это, конечно, не благо простого человека, не развитие производства, а сдерживание инфляции. К сожалению, наш финансово-экономический блок – ЦБ, Минфин, Минэкономразвития – отчасти работает по принципу лебедя, рака и щуки. И в пятницу 14 сентября «рак» Центробанка сделает свой ход.

Не в ставке дело

Слишком резко проседает в августе-сентябре рубль, его не поддерживает даже медленно дорожающая нефть. Если эта тенденция сохранится в ближайшие дни, повышать ключевую ставку придется.

Нет сомнений, что на момент публикации этой статьи решение еще не принято: ситуация на валютном рынке меняется каждый час. Думается, при долларе за 70 или более рублей Центробанк все-таки повысит ставку – пока что на 0,25 процентного пункта (хотя Набиуллина с куда бо́льшим удовольствием подняла бы пункта на два – по спорному опыту декабря 2014 года). Это покажет, что сигнал Белоусова услышан, что Центробанк идет навстречу пожеланиям Кремля, но в то же время декларирует собственную позицию. Если же произойдет определенная коррекция, откат к 68-69 рублей, экономисты Центробанка могут скрепя сердце оставить ставку на 7,25%.

Это повлияет на курс рубля в краткосрочной перспективе, но стратегически и то и другое – очень высокие показатели, существенно ограничивающие возможность кредитования бизнеса. К серьезному снижению ключевой ставки может привести не «взвешенная финансовая политика» – все ее возможности мы уже видели, – а создание возможностей для активного развития собственного производства, снижение зависимости от импорта, а следовательно и от доллара. Для этого надо не столько жонглировать ключевой ставкой, сколько снижать налоги и обеспечивать реальную неприкосновенность частной собственности – в первую очередь, средств производства.

Но это уже сфера ответственности не Центробанка, а Минфина и Генпрокуратуры.