Украины больше нет. Киевские власти официально это подтвердили

Такой странный призыв

С уникальным обращением к своей нации выступила вице-премьер Украины Ирина Верещук – она попросила украинцев, уехавших за рубеж, не возвращаться: "Если есть возможность остаться перезимовать за рубежом, то стоит это сделать". Таким образом, массовая эмиграция из страны приобрела официальный характер: правительство прямо её одобрило. А что собой представляет страна без своих граждан? Пустое место. Пусть стране тяжело, трудно, война и прочие напасти. Но бросить Родину – значит бросить свою мать.

Надо сказать, что это уникальный в истории случай: трудно вспомнить другое государство, которое бы прямо просило своих беженцев не возвращаться. Даже ранний СССР вёл активную пропаганду в белоэмигрантских кругах, агитируя за возвращение на родину. Так что Украина установила своеобразный рекорд.

Для Европы, куда устремилось подавляющее большинство выходцев с Украины, призыв Верещук стал весьма неприятным сюрпризом. Ведь Европа тоже испытывает огромные трудности с энергетикой – правда, если по энергосистеме Украины целенаправленные удары наносят Вооружённые силы России, то европейцы создали себе проблемы сами на ровном месте.

В этих условиях несколько миллионов украинцев могут стать весьма тяжёлым бременем для европейской экономики. Неудивительно, что страны Евросоюза одна за другой пытаются вежливо, деликатно избавиться от гостей с Востока.

Такой тяжёлый процент

Кстати, сколько этих гостей?

Официальная пограничная статистика даёт нам 10,8 млн въездов граждан Украины в ЕС после 24 февраля – и 6,9 млн выездов, т.е. 3,9 млн оставшихся. Здесь не учитываются люди с двойным гражданством, использовавшие при въезде другие паспорта.

Агентство ООН по делам беженцев говорит о 4,4 млн регистраций на получение временной защиты, причём более половины заявок подано в трёх странах – Польше, Германии и Чехии.

И это без учёта не входящих в ЕС Сербии и Молдавии, где также осело немало украинцев. И не только украинцев – пара сотен тысяч наших оппозиционеров и уехавших из России от мобилизации, хоть и не имеют права на статус беженцев, тоже находятся в Европе и тоже являются дополнительной нагрузкой на энергосистему.

Таким образом, можно смело говорить о том, что Украина увеличила население Евросоюза на 1%. Вроде бы немного – но не тогда, когда блок испытывает огромную нехватку ресурсов. По разным оценкам работу смогли найти лишь 15–30% беженцев, остальные продолжают испытывать на прочность хвалёную социальную систему Европы.

Такие мягкие ужесточения

Официальные представители польского правительства уже прямо говорят, что Польша не может бесконечно финансировать проживание беженцев.

Действительно, число украинцев в стране превысило разумные нормы, поэтому поляки решили первым делом пересчитать всех получателей помощи. До конца года они сделают обязательным получение национального идентификатора с многозначительной аббревиатурой PESEL. Кроме того, ужесточились проверки – выезжающие из Польши более чем на месяц лишаются права на пособие, и таковых уже 90 тысяч.

Пребывание в пунктах коллективного размещения также становится платным – после 120 дней пребывания надо платить половину его стоимости, ещё через два месяца – 75%. Сумма может доходить до эквивалента 400 долларов в месяц за жизнь в весьма некомфортных условиях.

Австрийцы ужесточили правила получения бесплатных проездных – с 1 ноября истёк срок этой льготы, теперь можно получить только 24-часовой билет при первом прибытии в страну.

Бельгийцы обратились к украинцам, проживающим в центрах временного размещения, с просьбой наконец найти себе жильё: в Бельгию прибывают беженцы и из других стран, а размещать их негде: все места заняты украинцами.

Есть, правда, одна страна, которая хоть и крайне неохотно даёт статус беженца, зато не меняет условия пребывания и не грозит прибывшим голодом и холодом. Неудивительно, что именно её выбрал почти каждый второй уехавший с Украины и донбасских республик. Это, разумеется, Россия. В "старых" регионах нашей страны находится не менее 3,5 млн беженцев из зоны боевых действий. Понятно, что адаптация в привычных социокультурных реалиях и при родном языке проходит гораздо проще, чем на Западе. К тому же Россия, в отличие от Евросоюза, прямо заинтересована в том, чтобы вынужденные переселенцы остались с нами навсегда – демографические проблемы страны никуда не делись.

Что с того?

Европейцы находятся в сложной ситуации. С одной стороны, прямо указать гостям их место или просто на дверь они не могут – обязанность поддерживать Украину, в том числе и таким образом, Вашингтон с них не снимал. С другой стороны, речь идёт о многих миллиардах евро в условиях серьёзнейшего экономического кризиса за всё послевоенное время – и рядовые жители Италии или Франции всё чаще задают вопрос, за что, собственно, они платят, что им до славянской междоусобицы? Как результат – политическая нестабильность, чехарда правительств, распространение экстремистских настроений с непредсказуемыми последствиями.

В 2004-05 годах, во времена первого Майдана, автор этих строк не раз высказывал в свободолюбивом Киеве простую мысль – чем раньше Запад и Восток страны разведутся, тем раньше обе Украины смогут начать нормальное развитие вместо постоянной грызни. Тогда, представьте себе, вполне себе ярые "майданцы" спокойно обсуждали эту мысль, а иногда и соглашались с ней. К сожалению, за последующие годы здравый смысл покинул Украину.

Но в числе въехавших в Евросоюз он не значится.