Укрощая Центробанк: Кто и зачем вывозит золото из России?
Спрос на золото со стороны Центробанков всех стран мира достиг максимума за полвека. Всего они закупили 1136 тонн за 2022 год. В четвёртом квартале было закуплено 417 тонн, что в 12 раз больше, чем за аналогичный период 2021 года. Востребованность и ценность золота в мире очевидна. А что же наш Центробанк?
А, собственно, ничего. Политика по отказу от пополнения золотого резерва так и продолжает действовать на протяжении почти трёх лёт. С 2014 года объём устойчиво рос. К 2022 году он поднялся с 1035 до 2300. Закупки Банк России осуществлял на внутреннем рынке, то есть приобретая драгметалл за рубли. Но в апреле 2020 года без объяснения причин Центробанк прекратил подобные операции.
Только спустя 2,5 года, осенью 202-го, заместитель председателя Банка России Алексей Заботкин дал оценку происходящему. Он сказал, что с точки зрения накопления золота в золотовалютных резервах в настоящий момент это нецелесообразно, так как создаст "дополнительный импульс к росту денежной массы".
У Минфина есть право принимать решения по использованию своих ресурсов для приобретения "в том объёме, в каком считает целесообразным", напомнил Заботкин. Правительство в рамках проведения промышленной политики может рассматривать какую-то поддержку сектора, но целевая поддержка отдельных секторов экономики "не входит в мандат Банка России", добавил он.
И подобная политика привела к рекордному за последние годы вывозу золота за пределы страны. За 2019–2021 годы он составил 750 тонн стоимостью 41 миллиард долларов. Фактически наша страна лишилась этих денег, теперь они заморожены. А ведь могли бы пользоваться, если бы сохранили золото в резерве. Сумели ли мы сделать правильные выводы? Надеемся, что да.
Ведущий "Первого русского" Никита Комаров обсудил важнейшую для нашей экономики тему с вице-президентом компании "Золотой монетный дом" Алексеем Вязовским в программе "Царьград.Главное".
"Золотая" тройка: Китай, Турция, Египет
Никита Комаров: Говоря о рекордной скупке Центробанками стран мира золота – к чему такой ажиотаж?
Алексей Вязовский: Ну, скорее всего, это фактор Китая… Китай больше всех покупает. А если мы посмотрим на список центральных банков – "лидеров", "медалистов" этого зачёта, – то это Центральные банки тех стран, у которых есть проблемы с США.
На первом месте – Турция. Они купили в прошлом году больше 400 тонн. Как вы знаете, эта страна ведёт во многом независимую политику от США. На втором месте – Китай, который закупил 62 тонны. Но за четвёртый квартал цифры могут быть больше, так как они не раскрывают свои закупки. Возможно, какие-то были сделки напрямую. И золото, о котором вы сказали, большей частью вывозится в Китай, в форме слитков.
– Получается, Турция, Китай. На третьем месте кто у нас, известно?
– На третьем месте – Египет.
– Но если золото закупают те страны, у которых проблемы с США, то, судя по политике Центробанка России, у нас нет проблем с ними?
– Ну, во-первых, у нас нет статистики за прошлый год. С марта начали секретить всё. Ни сколько купил, ни сколько продал Центральный банк в рынок – мы этого не знаем.
Во-вторых, помимо Центрального банка, у нас в России существует ещё Гохран (государственное учреждение по формированию Государственного фонда драгоценных металлов и драгоценных камней Российской Федерации, хранению, отпуску и использованию драгоценных металлов и драгоценных камней при Министерстве финансов Российской Федерации – прим. ред). Недавно он объявил, что покупает несколько тонн не только золота, но и серебра. Причём с серебром – впервые. То есть сделки с драгоценным металлом у нас может проводить не только Центробанк, но и Минфин.
Нет смысла покупать золото?
– Что касается заявления зампреда Банка России Алексея Заботкина. Он сказал, что Центробанк не покупает золото, потому что "в этом нет никакого смысла", а то будет дополнительная денежная масса в экономике. Что вы скажете?
– Многие годы наш Центральный банк скупал золото на внутреннем рынке, у наших золотодобытчиков. И у российских золотодобывающих компаний был гарантированный покупатель. То есть 70–80% всего добываемого золота в России, примерно 300 с лишним тонн в год, отгружалось на улицу Неглинную, 12, где находится хранилище. Этим Центробанк, скажем прямо, разбаловал наших золотодобытчиков. У них выходила двойная прибыль, так как рубль падал, а расходы в рублях. И долларовая цена унции росла долгие годы. В 2020 году мы поставили исторический рекорд: 2 тысячи с лишним долларов за тройскую унцию.
Мало того, что они получали сверхприбыль, так ещё и ничего не делали для того, чтобы развивать розничную сеть и продавать эти слитки населению или зарубежным банкам. А золото отлично, как выясняется, продаётся в азиатские страны. Индия и Китай – это крупнейшие потребители золота в мире. И после того как Центробанк перестал скупать золото в начале прошлого года, золотодобытчики взвыли, прямо скажем. Начали лоббировать, письма писать: "Верните всё обратно!"
– Но этот вопрос, по-моему, очень просто решается. Центробанк имеет право запретить экспорт и установить мировую цену с таким-то дисконтом. 20 или 30 процентов, без разницы.
– Он так и сделал. Это было тонко решено. Он сказал: мы по-прежнему скупаем слитки в резервы. Но это будет рыночная цена минус 15 процентов. Там даже сначала фиксировалась цена, которая была ниже рынка. А потом они её сделали как процентаж минус. Конечно, золотодобытчики не хотят терять деньги. 15 процентов, если вы продаёте на 100 миллионов рублей, это большие деньги! Не хотите отдавать государству – отдавайте по рыночной цене, но тогда вложитесь. Им нужно развивать розничную сеть, возить эти слитки, страховать их. Это непростая история.
России нужная своя "золотая" политика
– Получается, что Центробанк не закупает золото, оно отправляется за рубеж. В то время как иные банки активно его скупают. Со стороны золотодобытчиков, всё понятно – там, действительно, сверхприбыли, огромные деньги. Причём многие золотодобывающие компании контролируются офшорами, что тоже очень важно упомянуть. А вот как с точки зрения государства?
– Ну, у нас есть руководство "Петропавловска", одной из ведущих российских золотодобывающих компаний, которое просто в Лондоне сидело. Компания обанкротилась, большие долги…
– Тем более! Получается, у нас нет продуманной консолидированной политики по золотодобывающей отрасли, по рынку золота, которая была бы между Центробанком и Минфином?
– Как раз в прошлом году она и появилась. Этот пятнадцатипроцентный дисконт, про который мы говорили, заставил золотодобытчиков идти к населению. И в прошлом году мы поставили рекорд в России по продаже золота населению – больше 50 тонн. Чтобы просто понимали и вы, и зрители: обычно в те годы, например, с 2017-го по 2019-й , население в среднем покупало золото в России по 3–4 тонны.
– Ну всё равно, 45 тонн разницы – это много, безусловно.
– Это больше чем в 10 раз!
– Да, это хорошие цифры, действительно. Мы, кстати говоря, отмену НДС на золото тоже обсуждали и всячески эту инициативу поддержали. Тем не менее с экспортом вопрос не урегулирован. Но что ещё важно? Когда вначале ввели валютные ограничения, а потом их отменили, экспортёрам разрешили оставлять свою экспортную выручку на счетах в зарубежных банках. Получается, что компании продают золото, а деньги оставляют за рубежом. Обязательной продажи валютной выручки нет. И стране не остаётся, соответственно, ни золота, ни даже прибыль дополнительная не заходит. Вот со стороны Центробанка, со стороны формирования резервов, когда в западных валютах это делать уже невозможно. На ваш взгляд, необходимо ли регулятору возвращаться к политике по формированию, по увеличению объёма золота в резервах?
– Смотрите, те 2300 тонн, которые мы имеем на начало этого года, – они составляют примерно четверть наших резервов. Хорошо бы их довести до трети. Если мы посмотрим на золотые запасы в развитых странах Европы: в Италии, Германии, Франции и так далее – примерно треть. В одной только Германии – 3000 тонн золота, почти треть золотовалютных резервов.
– По-моему, у них под 60–70 процентов, если я не ошибаюсь.
– Это у Штатов. Это страны, которые долгие годы накапливали специфическим способом. Вы знаете, что в Соединённых Штатах хранится чужое золото.
– Да-да, в том числе и немецкое, которое они не отдают Германии назад.
– Это не наша история. Давайте сразу. Наша история – это стать развитой экономикой, чтобы где-то треть резервов была в золоте. Потому что резервы в валютах всё равно нужны. У нас внешняя торговля идёт в юанях, рупиях и других валютах.
– Но мы не можем формировать, кроме юаня, никакие резервы. Рупия – у неё низкая ликвидность, её особо никуда не денешь. Турецкая лира?
– Ну, простите! От всего высоколиквидного нас отрезали. Мы не можем накапливать в долларах, евро, поэтому остаются – юани, рупии, драхмы… Вот это надо накапливать. Потому что у нас едут танкеры, за которые заплачено этими рупиями, юанями.
Центробанк по закону обязан иметь в резервах долю этих валют, соответствующую внешнеторговым балансам. Остальное вкладывается в золото. Вот и весь ответ.
– А почему именно треть? Почему не пятьдесят процентов? А не шестьдесят, не пятнадцать?
– Потому что такая структура внешней торговли – она постоянно меняется. Я так понимаю, в Центральном банке есть утверждённый закон, как управлять нашими резервами. Такая инвестиционная декларация. Она подписывается Минфином, так как они их средствами тоже управляют. Управляющие Центрального банка смотрят структуру платёжного баланса и торгового баланса. Смотрят, чем и как мы торгуем, в каких валютах нужно иметь запас и так далее. И они точно это знают. Вы кого-то из Центрального банка позовите в эфир, они вам расскажут подробно.
– Они не приходят. Мы пытались несколько раз их позвать.
– Я просто хочу донести то, что там есть логика, в этом. Это не какой-то мировой заговор…
– Нет, я не спорю! Что должны быть резервы в валютах, конечно. Но не 600 миллиардов, как у нас это было на начало 2022 года. Это просто какие-то немыслимые объёмы. Зачем нам 600 миллиардов, когда адекватная цифра, если даже по общемировым меркам смотреть, в два раза ниже? А получается так, что валюту с внутреннего рынка выкачивали, отправляли за рубеж. И это привело к тому, что половину просто заблокировали. Мы говорим о тех объёмах, которые нам были не нужны, и, в первую очередь, именно здесь есть вопросы. Не в том, что в долларах была какая-то часть, в евро… Конечно, она должна была быть! Но не под 300 миллиардов!
– Я знаю, что начиная с 2014 года активы Центробанка из казначейских облигаций правительства США активно выводили. Там оставили минимальный запас, который обслуживает внешнюю торговлю, вот эти резервы. И куда выводили? В основном в Европу.
Проблема возникла не с США, а проблема возникла с Германией. Она просто взяла и заблокировала часть из этих 300 миллиардов. Потому что 200 миллиардов – это европейские.
– Да, в евро было где-то 32, 33 процента, в долларах – 16 процентов. И 10 процентов суммарно – фунты и японские иены. Фактически только юани и золото удалось спасти.
– Да, юани и золото. Этот урок, я думаю, в Центральном банке выучили. Я надеюсь...
– Ну, я надеюсь, что выучили. Хотя по той политике, которая продолжается и со стороны Центробанка, и со стороны Минфина, складывается впечатление, что нет – не до конца поняли, что произошло! Но, в любом случае, будем смотреть. По золоту, я надеюсь, политика поменяется, и она будет действительно продуманной, консолидированной. Но не только со стороны Центробанка, а и со стороны других ведомств, в том числе золотодобытчиков. Потому что это важнейшая для экономики отрасль.
Напомним, программа "Царьград. Главное" выходит каждый будний день в 18:00. Не пропустите!