В России "запретили" украинский язык. Пять пунктов страшного указа

Удивительная история получается. Царская власть "подавляла" национальную культуру на Украине, но развивали её в Финляндии, будущих Эстонии, Латвии… Доходит до смешного. Древнеиндийский эпос "Рамаяна" создал живший чуть не в V веке до н.э. поэт Вальмики. А вот латышский героический эпос "Лачплесис" увидел свет в 1888 году. Его создателем стал штабс-капитан Русской императорской армии Андрей Пумпур. Он был не только писателем в стиле "народного романтизма", но ещё и военным разведчиком.

Раньше латышей своими героическими эпосами обзавелись в Российской империи финны ("Калевала", 1835-1849), эстонцы ("Калевипоэг", 1857-1862). Почему же им всем было можно, а украинцев "давили"?

Что прописано в "страшном" указе?

Давайте посмотрим на сам указ, на его предысторию и практику, и всё сразу станет ясно. Итак, поехали.

Во-первых, указ в целях "пресечения опасной, в государственном отношении, деятельности украинофилов" запрещал ввозить на территорию Российской Империи из-за границы книги, написанные на "мове", без специального разрешения. И сразу вопрос: а книги на русском без разрешения можно было завозить в страну? Нет, нельзя. Значит, "украинские" книги просто подвели под общее правило.

Во-вторых, запрещалось издавать произведения и делать переводы с иностранных языков на "мову". Исключение делалось – при согласии цензуры – для "исторических документов и памятников", "произведений изящной словесности". Наличие столь многочисленных изъятий из указа делало запрет узким и по сути формальным. Ну а цензура была в России для всех, впрочем, очень мягкая.

В-третьих, вне закона оказались театральные представления на "мове", хотя этот запрет продержался лишь до 1881 года. Речь шла только о сцене, петь украинцам народные песни, плясать во всех других случаях и, естественно, говорить на родном наречии никто не запрещал.

В-четвёртых, запрещалось – на будущее, в реальности этого пока ещё не было – преподавать на "украинском" в начальных школах ("первоначальных училищах").

В-пятых, предписывалось закрыть русофобскую газету "Киевский Телеграф" и финансово поддерживать русофильскую галицкую газету "Слово".

Ну вот в общем-то и всё. При этом надо ещё иметь в виду, что законы и указы исполняются в России известно как. То есть на практике часто не выполняются. Именно так и было во многом и в данном случае. Властям удалось удалить из университетов несколько наиболее одиозных профессоров, сеявших – по старой польской традиции - раздор между украинцами и русскими. Плюс закрыть в Киеве захваченный "украинофилами" Юго-Западный отдел Российского географического общества, убрать книжонки на "мове", появлению которых порадела австрийская разведка, из школьных библиотек. А в остальном всё продолжалось как раньше.

И да, расцвет украинской литературы случился именно в период действия… Эмсского указа, когда были напечатаны многие произведения Тараса Шевченко, Леси Украинки, других авторов.

Виновата политика

Появление Эмсского указа последовало после т.н. Валуевского циркуляра, подготовленного министром внутренних дел графом Петром Валуевым в июле 1863 года. Он предназначался Киевскому, Московскому и Петербургскому цензурным комитетам, которым ставилась задача приостановить печатание учебной и религиозной литературы на "малороссийском наречии". Вдумчивый читатель уже наверняка понял причину этого.

Этот циркуляр появился в разгар польского восстания 1863-1864 годов, которое едва не привело к войне половины европейских стран во главе с Британией и Францией с Россией. В документе честно признаётся, что эти меры диктуют "обстоятельства сугубо политические", поскольку "под предлогом распространения грамотности и просвещения" имеет место попытка осуществления "сепаратистских замыслов". Тем более, что особый малороссийский язык, отметил министр, не нужен, его "не было, нет и быть не может, а наречие, употребляемое простонародьем, есть тот же русский язык, испорченный влиянием на него Польши…".

Созданное императором в 1875 году Особое совещание по изучению этого вопроса констатировало, что "украинские просветители" хотят "вольной Украины в форме республики, с гетьманом во главе".

Вот и причина появления Эмсского указа – "мову" при широком участии заграницы и внутренних врагов России решили использовать для развала и уничтожения страны. Империя была обязана противодействовать этому, должна была реагировать, отказавшись от политики её поощрения.

Идеализм, которому помешали

Между тем, до инспирированного англичанами и французами польского восстания 1863-1864 годов власти России более чем благожелательно относились к "украинской" словесности, видя в ней разновидность общерусской, её дополняющую. Центрами "украинского" книгопечатания закономерно были Москва и Санкт-Петербург.

Так, первая "Грамматика малороссийского наречия", составленная писателем и лингвистом Алексеем Павловским, вышла в свет в Санкт-Петербурге в 1818 году. Первый сборник старинных малороссийских песен, составленный князем Николаем Цертелевым, был напечатан в 1812 году в Петербурге. "Малороссийские песни", собранные Михаилом Максимовичем, были изданы в Москве в 1827 году. В 1834 году там же вышло и их второе издание. Певец идеализированной запорожской вольницы – поэт средней руки Тарас Шевченко, ставший русофобом в обмен на поддержку и пиар со стороны находившихся у Запада на содержании революционеров и ненавидевшей "царизм" "прогрессивной общественности", начинал свою литературную карьеру в Санкт-Петербурге. 

Что касается церковной литературы, которую запретили печатать на "мове", то она появилась в Империи на русском языке лишь в 1859 году. До этого церковные книги печатались на старославянском. Полный текст Священного Писания на русском языке вышел лишь в 1876 году. Предпринимались попытки печатать религиозную литературу и правительственные распоряжения для крестьян и на малороссийском наречии. Но опыт оказался неудачным. Так что дело тут не только в политике.

"Хай дуфае Сруль на Пана"

Вот что пишет об этом аспекте проблемы в своей программной книге "Происхождение украинского сепаратизма" русский историк Николай Ульянов:

В 1861 г. возникла идея печатания официальных государственных документов по-малороссийски, и первым таким опытом должен был быть манифест 19 февраля об освобождении крестьян. Инициатива исходила от П. Кулиша и была положительно встречена на верхах. 15 марта 1861 года последовало Высочайшее разрешение на перевод. Но когда перевод был сделан и через месяц представлен на утверждение Государственного Совета, его не сочли возможным принять. Кулиш ещё до этого имел скандальный случай перевода Библии с его знаменитым "Хай дуфае Сруль на Пана" (Да уповает Израиль на Господа). Теперь, при переводе манифеста, сказалось полное отсутствие в малороссийском языке государственно-политической терминологии. Украинофильской элите пришлось спешно её сочинять. Сочиняли путём введения полонизмов или коверканья русских слов. В результате получилось не только языковое уродство, но и совсем непонятный малороссийскому крестьянину текст, по крайней мере менее понятный, чем обычный русский. Напечатанный впоследствии в "Киевской Старине", он служил материалом для юмористики.

Тем не менее, даже после такого скандала планировалось ввести в народных школах Малороссии преподавание на местном наречии, и, "по всей вероятности, проект этот был бы утверждён, если бы не начавшееся польское восстание, встревожившее правительство и общественные круги".

Что изменилось? А то, что, как выяснилось, повстанцы делали ставку на малороссийский сепаратизм и на разжигание крестьянских аграрных волнений на юге России посредством агитационных брошюр и прокламаций на простонародном наречии, а "украинофилы" охотно сотрудничали с поляками на почве распространения таких брошюр. "Найденные при обысках у польских главарей бумаги обнаружили прямые связи украинских националистов с восстанием", – констатирует Ульянов.

Однако не только царская власть, но и само население Южной Руси не поддержало "украинофилов": в них видели чудиков. Поэтому им пришлось перебраться в австрийский Лемберг (Львов) – под крыло австрийских, затем германских спецслужб, предоставив им возможность использовать украинский сепаратизм в подрывных целях, против русских. Не брезговали этим традиционно и поляки, хотя потом об этом, наверное, пожалели.

Увы, в конечном счёте, у ненавидевшего Россию и русских Ленина с большевиками, получилось насадить на Украине убогую "мову" с заявкой на отдельную от русских идентичность. Чтобы галицийский "авангард" постепенно заразил затем политическим украинством и исступлённой националистической нетерпимостью почти всю слепленную коммунистами из в основном русских земель Украину. Запад всячески способствовал этому.

Что с того?

Таким образом, совершенно очевидно, что "украинский язык" в Российской империи никто не запрещал, этот миф придуман – и активно раскручивается – задним числом. Эмсский указ – беззубая и вынужденная мера, ответная реакция на злоупотребление непонятной народу "мовой" в сепаратистских, разрушительных целях внутренними и внешними врагами России.

Как на самом деле выглядят языковые репрессии, показывает сегодняшняя украинская практика – травля родного для украинцев русского языка. Вот лишь самый последний пример. Начиная с 17 июля, русский язык практически запретят на телевидении. Языковой омбудсмен Тарас Кремень заявил в апреле украинским СМИ, что использование негосударственного языка в эфире будет допускаться только в принятых участниками программ устойчивых выражениях, коротких фразах или отдельных словах. Не больше 10%.

Вот это настоящий "Эмсский указ". И что-то сдаётся мне, что немцы и другие европейцы против этого возмущаться не будут. Как мы хорошо знаем, "это другое"!