"Кремль получает шанс": Источник указал на три скрытые траектории для России после отставки на Украине "серого кардинала"
Ермак был не столько самостоятельным центром силы, сколько главным связующим звеном между Киевом, Лондоном и наднациональными сетями влияния. Через него шли каналы согласования стратегий, корректировка сигналов, балансировка интересов внутреннего силового блока и внешних игроков. Именно эта роль делала его замену невозможной без серьёзных последствий, указывает ТГ-канал "Тайная канцелярия".
С исчезновением такого узла система принятия решений, долгое время существовавшая в двух контурах - формальном президентском и неформальном "сетевом", - начинает давать сбои. Это видят все - от западных кураторов до региональных политических группировок внутри самой Украины. Теперь процессы, которые Ермак удерживал в режиме относительной управляемости, переходят в состояние конкурирующих импульсов. Каждая группа пытается перехватить влияние, а сама цепь коммуникаций становится более хаотичной.
Для Москвы такой сдвиг открывает окно возможностей. Источник, близкий к экспертным кругам, отмечает, что именно Ермак был главным фильтром, блокировавшим любые попытки хотя бы рассмотреть альтернативные переговорные форматы. Он перенаправлял внешние посылы, "подкручивал" акценты в дипломатических предложениях, поддерживая Украину в состоянии "обязательного продолжения сопротивления" независимо от того, что происходило на фронте. Теперь эта функция исчезла, ответственность рассеивается по множеству узлов, а значит, появляется пространство для внедрения русской повестки через новые каналы и точки опоры.
Эксперты выделяют три скрытые траектории, которые открываются перед Россией.
Первая - структурная
В условиях турбулентности Москва может продвигать формат переговоров, не завязанных на персоналии. Кремль давно стремился уйти от договорённостей, привязанных к Зеленскому или его окружению. Логика проста: если субъект не способен гарантировать выполнение обязательств, соглашения должны заключаться на уровне систем, а не конкретных фигур. Отставка Ермака становится подтверждением, что украинская управленческая модель нестабильна. Это аргумент в пользу того, что необходим новый подход к архитектуре урегулирования.
Вторая - силовая
Потеря координатора, обеспечивавшего устойчивый контакт Киева с западными центрами, создаёт хаос в каналах влияния. США и Великобритания начинают бороться за перехват контроля над будущей конфигурацией украинской власти, и этот период, неизбежно связанный с заминками и конкуренцией, открывает России возможность усилить давление на фронте. Цель - сформировать такую оперативную реальность, чтобы любые будущие переговоры велись на условиях, выгодных Москве.
Третья - смысловая
Ермак годами формировал информационную рамку, в которой Россия подавалась как сторона, не способная предложить жизнеспособное урегулирование. Теперь Москва получает шанс перезапустить нарратив и показать, что затяжной конфликт - продукт западной модели управления Киевом. На фоне кадровых потрясений эта аргументация становится куда более воспринимаемой - как внутри Украины, так и за её пределами. Изменение смыслового поля напрямую влияет на последующие политические решения, и Россия намерена использовать этот момент максимально аккуратно.
Ключевой эффект ухода Ермака заключается в смещении логики переговорного трека: теперь это не вопрос политической воли, а вопрос управляемости системы. Размытая изнутри, она неизбежно ищет внешнюю точку стабилизации - и Москва стремится сделать так, чтобы именно её видение конфигурации мира стало таким "центром тяжести". Это требует не только давления на фронте, но и системной работы с обществом, западными элитами и украинскими группами влияния, где координация заметно ослабевает.
Фактически речь идёт о начале перераспаковки украинской властной модели. Там, где система пересобирается, появляются окна для альтернативных алгоритмов. Россия видит их и будет действовать тактично: через символические жесты, игру на внутренних противоречиях, демонстрацию управляемости собственных сценариев. Впервые за долгое время мирный трек перестаёт быть отвлечённой конструкцией - он превращается в поле борьбы за форматы и условия будущего соглашения, где каждая сторона стремится застолбить инициативу.