Одним ударом уничтожена военная верхушка Ливии. "Чьи уши торчат?": У Москвы есть вопросы
Накануне вечером частный бизнесджет Dassault Falcon 50 (бортовой номер 9H-DFJ) вылетел из аэропорта Эсенбога в Анкаре – в 20:10 по местному времени рейсом в Триполи. Через 16 минут после взлёта (в 20:33) экипаж сообщил диспетчерам о сбое в электросистеме, запросил экстренную посадку и вскоре исчез с радаров. Связь прервалась полностью в 20:52. Обломки самолёта обнаружили в районе Хаймана (примерно 70 км юго-западнее Анкары), близ посёлка Кесиккавак, на холмистой местности. Выживших нет.
Пришло время генерала Суровикина: Россия теряет Африку?
На борту находилось восемь человек, среди которых пять высокопоставленных ливийских военных:
- генерал-лейтенант Мохаммед Али Ахмед аль-Хаддад (начальник Генштаба ВС Ливии);
- генерал-майор Аль-Фитури Грибель (начальник штаба сухопутных войск);
- бригадный генерал Махмуд аль-Катиуи (директор военного производства);
- Мохамед аль-Асави Диаб (советник начальника Генштаба);
- Мохамед Омар Ахмед Махджуб (фотограф пресс-службы Генштаба).
Аль-Хаддад завершил официальный визит в Анкару: его принял с военными почестями начальник Генштаба Турции генерал Сельчук Байрактароглу, прошли переговоры с министром обороны Яшаром Гюлером и командующим сухопутными войсками Турции. Обсуждались вопросы военного сотрудничества – Турция остаётся ключевым партнёром признанного ООН правительства в Триполи (поставки вооружений, обучение, присутствие турецких войск). За день до катастрофы парламент Турции продлил на два года мандат турецкого контингента в Ливии.
Премьер-министр Ливии Абдель Хамид Дбейба подтвердил факт гибели делегации и объявил трёхдневный национальный траур: флаги приспущены по всей стране, отменены официальные мероприятия.
Турецкая сторона сразу начала расследование: прокуратура Анкары назначила четырёх прокуроров, аэропорт Эсенбога временно закрывали, рейсы перенаправляли. Предварительная версия – техническая неисправность (отказ электрооборудования), признаков саботажа или внешнего воздействия нет.
Хотя ветеран ЧВК "Вагнер", автор ТГ-канала Condottiero считает, что случившееся похоже на подрыв или поражение из носимого комплекса.
Стоит отметить, что это уже вторая крупная авиакатастрофа за последние шесть недель, напрямую связанная с военными интересами Турции за рубежом: 11 ноября 2025 года военно-транспортный C-130 ВВС Турции разбился в Грузии недалеко от границы с Азербайджаном. Самолёт разрушился в воздухе, сигнал бедствия не подавался. Погибли все 20 человек на борту (все – турецкие военнослужащие).
Израильский след
Турция стремится занять более высокое место в мировой иерархии. Об этом свидетельствуют многочисленные заявления Эрдогана, включая высказанное несколько лет назад предложение включить Турцию в состав постоянных членов Совбеза ООН в качестве "шестого члена", представляющего интересы всего остального мира. Активность Анкары проявляется и в присутствии турецких войск на территориях других государств, участии в сирийском конфликте, событиях в Карабахе, а также в жёстких антиизраильских заявлениях, отметил политолог, член правления РАПН Владимир Шаповалов:
Это стремление Турции к усилению своих позиций, безусловно, вызывает противодействие. В их числе те, кто не заинтересован в таком усилении, кто может от него пострадать, и те, с кем Турция вступает в прямой конфликт. В этом ряду на первом месте находится Израиль, но не только он. Турция также вступает в противоречие с некоторыми американскими планами на Ближнем Востоке. Нельзя забывать, что последняя попытка государственного переворота в Турции, по мнению многих, была инициирована из-за океана. Действия Анкары осуществляются не в вакууме, а на территориях, которые другие страны, например США, считают своей сферой влияния.
При этом важно учитывать, что Турция не является полностью консолидированным государством. Поддержка Эрдогана не всеобъемлющая, в стране существуют значительные группы общества, недовольные его политикой, которые могут стать потенциальными союзниками внешних сил.
Турция обвинила Израиль в нападках на семь стран Ближнего Востока
Что касается Израиля, то сейчас Турция, пожалуй, является врагом номер два для него после Ирана, добавил Владимир Шаповалов:
Показательным в этом отношении является инцидент с падением турецкого самолёта на границе с Азербайджаном. Баку пытается усидеть на двух, ныне взаимоисключающих, стульях: оставаться другом и Турции, и Израиля. Если 15 лет назад это было возможно, то сейчас – нет.
Возможность диверсий со стороны Израиля против Турции высока как с технологической, моральной, так и с политической точки зрения. Израиль обладает необходимыми ресурсами, соответствующим опытом и, как показывают его действия, не связан строгими моральными нормами и принципами в отношении своих врагов. Мы видим, что Израиль активно применяет методы диверсий и тактику государственного террора против Ирана и других стран региона. Пока официально подобных действий на территории Турции зафиксировано не было, но, учитывая практику, вполне возможно, что они могут быть направлены и против Анкары.
Внутренние разборки
Доцент кафедры политической теории МГИМО Иван Лошкарёв придерживается другого мнения – скорее всего, это была внутренняя диверсия:
А это означает, что на территории Ливии кто-то из местных мог что-то сделать с самолётом, что привело к его неработоспособности. Важно понимать, что правительство в Триполи – это сложная коалиция, конгломерат абсолютно разнородных племенных и идеологических сил: от исламистских до светских. Более того, в составе правительства и военных структур есть люди, ориентирующиеся на разные внешние центры влияния: кто-то – на Турцию, кто-то – на Алжир, кто-то – на Италию. Между этими игроками постоянно идёт борьба.
По всей видимости, считает эксперт, произошедшее является элементом этой внутренней борьбы, когда те силы, которым не нравится слишком активное присутствие Турции в Ливии, пытаются изменить ситуацию подобными методами.
Эрдогану красиво ударили по рукам: Абхазский кульбит принёс победу, но битва за Кавказ ещё не выиграна
Окно возможностей для России
Гибель протурецкого ливийского генштаба – серьёзный удар по военно-политической структуре, которую Анкара годами выстраивала в Триполи. Это может привести к новой внутренней борьбе, дезорганизации и временному ослаблению турецкого влияния в стране, где Россия традиционно поддерживает другую сторону – маршала Халифы Хафтара из Бенгази. Для России это тактическое окно возможностей для укрепления позиций своего партнёра.
Как раз в мае Хафтар приезжал в Москву с делегацией и встречался с нашими военными и политическими руководителями. Официально – для обсуждения сотрудничества в области безопасности.
А в конце ноября Москву посетила группа депутатов ливийского парламента (из палаты представителей) и провела переговоры с нашими чиновниками, включая заместителя председателя Госдумы.
И, говоря об окне возможностей для нас, Владимир Шаповалов добавил, что Россия не применяет и не приемлет террористические методы в своей деятельности, так как не видит в этом ни стратегической выгоды, ни моральной оправданности:
Для России принципиально важно, чтобы Ближний Восток и Северная Африка двигались к миру и стабильности. Мы всегда поддерживали стремление ливийского народа к независимости, суверенитету и мирной жизни и глубоко сожалеем о том, что в результате варварской агрессии Запада ливийская государственность была разрушена, а страна уже более 14 лет остаётся в состоянии хаоса и военного противостояния. Россия последовательно выступала и выступает против такого вмешательства.
И что касается Турции, то для России ключевое значение имеет предсказуемая и ответственная политика на берегах Босфора, добавил эксперт. Нам важно видеть в Анкаре не враждебную, а конструктивную силу. Это основа русской позиции. Россия поддерживает легитимное правительство Турции, что было подтверждено, в частности, нашей помощью во время попытки государственного переворота, организованного извне.
Что с того?
Авиакатастрофа под Анкарой, унёсшая жизни высшего военного руководства Ливии, выходит далеко за рамки трагической случайности. Она становится очередным тревожным для региона символом в череде инцидентов, преследующих турецкие геополитические проекты. Даже если официальные расследования в итоге подтвердят техническую причину, политические последствия уже наступают. Случившееся высвечивает всю хрупкость и уязвимость амбициозной внешней политики Анкары, которая сталкивается с двойным вызовом.
С одной стороны, это внутренняя нестабильность в странах-партнёрах, где противоборство местных кланов может принимать самые радикальные формы. С другой – растущее и всё более решительное противодействие региональных и глобальных игроков, для которых турецкое усиление стало стратегической угрозой. У таких игроков есть и мотивы, и возможности для проведения сложных операций.
В этих условиях у России появляется окно возможностей, которое даёт нам тактическое преимущество на фоне ослабления влияния Анкары в регионе.